Джиневра

( из тырнета)Было это в конце семидесятых, когда на дворе стояла эпоха всеобщего счастья и полной эйфории. А в магазинах ничего не было. Ну как - ничего? А вот так. Ничего.
То есть, огромные кубы маргарина и комбижира, конечно, были. Был томатный сок в огромных колбах. А также сок сливовый. Была подсахаренная вода в трехлитровых банках под названием "Березовый сок". Были консервы (очень полезные, говорят) "Морская капуста". И много чего ещё было, такого же полезного и питательного.
Но чтобы так, просто зайти в магазин и купить что-нибудь поесть – вот этого не было. Поесть надо было "достать".

А я был счастливым отцом только что родившейся дочки. И у меня оказалось немножко свободного времени. Дня три в неделю. Посему, увидев на двери нашего магазина "Продукты" написанное от руки объявление "Требуется грузчик", я подошел к директору. И тут же с ней договорился. Деньги небольшие – рублей 70-80. Но разве деньгами измерялось в конце 70-х благосостояние грузчика в гастрономе? Деньги были лишь небольшой премией к продуктам.

А надо сказать, что в Свердловске не то, что в конце 70-х, в нем сроду мяса в магазинах не было. Было некое костяное чудо, называвшееся "суповой набор", и достать его считалось необыкновенной удачей, но вот так, чтобы прям мясо – такого никогда. Сестра у меня привозила его из командировок в Москву. Самолетом. За 2 тысячи километров. Очень удобно.
Молоко – был такой период! – выдавали беременным женщинам и детям до 8 лет по талонам. И занимать за ним очередь надо было часов с пяти утра, потому что магазин открывался в 8, а завозили молока очень мало, поэтому оно могло кончиться, несмотря на талон. Так и у меня пару раз было: прямо передо мной, раз – и кончилось молоко. Очень обидно, кстати. Я даже ругался матом. Громко. А иногда вместо молока завозили ацидофилин. Прекрасный питательный продукт, но для двухлетнего ребенка малопригодный. А на талонах было написано "молочные продукты", так что не поскандалишь.
Куриц тоже "выбрасывали". В смысле, продавали, но называлось это – "выбрасывали". Синие, сморщенные, с остатками перышек, с беззащитными гребешками на обтянутых пергаментной кожей головах, с грустно закрытыми навсегда глазками. Особенно печально выглядели коготки на ножках. Из ножек можно было сварить холодец, а головы приходилось выбрасывать навсегда. Леденящая душу картина. Из серии "… и плачу".
В общем, жизнь проходила в рассуждении: где бы достать чего-нибудь поесть. В эти годы, как мне кажется, и родился знаменитый парадокс: "В магазинах ничего нет, а холодильники в домах забиты под завязку". Естественно. Напал на колбасу – берешь "палку" килограмма на два и хранишь ее, до позеленения. Масло нашел – сразу килограмма полтора и в морозилку его. И так далее. Так что в холодильнике действительно было все. Особенно, если учесть, что холодильники были совсем не такими, как сегодня, так что забить их было не так уж трудно.

Эта преамбула для тех, кто те годы помнит по маминым бутербродам и мультикам про Винни-Пуха. Те, кто был в те годы родителем, это и без меня прекрасно помнит, потому что такое не забывается.

Итак, в один прекрасный (это не штамп!) день я, интеллигентный мальчик из хорошей еврейской семьи, прихожу в магазин "Продукты", расположенный в Юго-Западном районе Свердловска на перекрёстке Белореченской и переулка Встречный (это чтоб было понятно, что пришел я не в центральный гастроном), переодеваюсь в классический синий сатиновый халат и приступаю к выполнению сложной, но почетной обязанности грузчика.
Вот и первое задание: "Иди-ка ты, Борменталюшко, мяса наруби!". Я подумал, что ослышался и переспросил: "Что?!"— Мяса, говорят, наруби! Сейчас придут из санэпидемстанции и пожарной охраны, надо им презент приготовить.
Захожу я в холодильник (а холодильник в магазине это не "Саратов" и не "Бирюса", это целый зал, очень холодный).
И попадаю в рай. По стенам, покачиваясь в морозном тумане, висят мясные туши. Если кто помнит первого "Рокки" (мясную лавку, где итальянский жеребец тренировался) вот примерно так же. Посередине стоит огромная деревянная плаха с воткнутым в нее топором. Хоть сейчас Емельку Пугачева клади.
Значит, надо скользкую ледяную тяжеленную тушу снять с крюка, положить ее на плаху, зафиксировать левой рукой, чтобы не елозила, а правой молодецки поднять топор и с размаху точно попасть в порционный кусок. И все это предстоит сделать профессорскому сынку с высшим филологическим образованием.
И что вы думаете? Я ее разрубил. Правда, количество строганины, усыпавшей пол холодильника, не поддавалось учету, как и количество костяных крошек. Но то, что осталось, я гордо завернул в газетку и лично отнес директору, полной накрашенной даме в белом халате и норковой круглой шапке, навечно нахлобученной на перманент. Она на меня, сука, даже не взглянула.
Нет, чтобы сказать:
— А за прекрасно выполненную работу, дорогой Борменталь, я премирую вас вот этой аппетитной телячьей ляжкой.

Хрен там.